Прошу обратить внимание на сию священнейшую историю, приключившуюся с благочестивейшим Давидом, центральной фигурой всего Ветхого Завета.
Камера берет крупный план потной морды Давида на фоне жарящего солнца в зените. Мучимый жаждой, наш герой пытается вытряхнуть из иссхошей фляги хотя каплю воды и найти в засраной котомке хоть крошку хлеба. Ни того и ни другого по всем законам жанра он, естественно, не находит и с горя бросает и котомку и флягу оземь. Потом переводит взгляд на пасущееся неподалеку стадо овец. Лицо осветлеятся гаденькой улыбочкой и он, подозвав к себе слугу, что то шепчет ему на ухо.
Следующий план: слуги Давида, истекая семью потами и хрипя от жажды, взбираются на гору, где перед зрителем открывается следующая перспектива. На фоне оазиса, стоит роскошная здоровенная хоромина, а на ее крылечке, обставленный жратвой и выпивкой с ног до головы, сидит типичный жирный жЫд-буржуина лет под пятьдесят, подсчитывающий, сколько невинных гойских душ он сегодня наебал и сколько прибыли с сего получил. Звать его Навал. Слуги с опаской подходят к нему, тот в свою очередь с презрением смотрит на них как на последнее отребьею. Неловкое молчание нарушает один из слуг.
Слуга
Мир тебе, мир дому твоему, мир всему твоему; Ныне мой господин Давид услышал, что у тебя стригут овец. Вот, пастухи твои были с нами, и мы не обижали их, и ничего у них не пропало во все время их пребывания на Кармиле; спроси слуг твоих, и они скажут тебе; итак да найдут отроки благоволение в глазах твоих, ибо в добрый день пришли мы; дай же рабам твоим и сыну твоему Давиду, что найдет рука твоя.
ЖЫд Навал в ярости подскакивает и, брызжа слюной во все стороны света, заявляет
Навал
Кто такой Давид, и кто такой сын Иессеев? ныне стало много рабов, бегающих от господ своих; неужели мне взять хлебы мои и воду мою, и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?
Послав их на хуй, жЫд продолжает свои изощренные подсчеты, а слуги, понуря голову, возвращаются к Давиду. Когда ему поведали о таком дерзком ответе, Давид в ярости ломает меч о коленку и насмерть зашибает одного из слуг. Потом на фоне пылающих костров тихо произносит
Давид
Опояшьтесь каждый мечом своим
Когда его приказание исполняется, Давид грозно потрясая остатками меча, одухотворенно что-то орет. И его боевой клич подхватывает все его войско.
Следующий эпизод. Пирушка у Навала. Толстые лощеные жЫды нажираются от пуза. Страдая от духоты, залу покидает и выходит на улицу прекрасная молодая девушка, жена Навала Авигея. Вдохнув свежего ночной воздуха, она всматривается в темноту и видит перед собой одного из наваловых слуг. Спросив его о житие-бытие, она получает довольно пространный ответ
Слуга
Вот, Давид присылал из пустыни послов приветствовать нашего господина, но он обошелся с ними грубо; а эти люди очень добры к нам, не обижали нас, и ничего не пропало у нас во все время, когда мы ходили с ними, быв в поле; они были для нас оградою и днем и ночью во все время, когда мы пасли стада вблизи их; итак подумай и посмотри, что делать; ибо неминуемо угрожает беда господину нашему и всему дому его, а он - человек злой, нельзя говорить с ним.
Авигея в приступе ахуя выпучивает глаза и начинает неистово носится по складам и нычкам, нагружая мешки жратвой и навьючивая ими караван ослов и овец.
Из темноты медленно выступает толпа озвеших евреев. В свете факелов, предвкушая скорое кровопролитие, сверкают обнаженные клинки. Давид уж было отдает команду, но тут из-за ближайшего холмика с криком: "Стойте!" к его ногам бросается Авигея и говорит
Авигея
На мне грех, господин мой; позволь рабе твоей говорить в уши твои и послушай слов рабы твоей. Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо каково имя его, таков и он. Навал - имя его, и безумие его с ним. А я, раба твоя, не видела слуг господина моего, которых ты присылал. И ныне, господин мой, жив Господь и жива душа твоя, Господь не попустит тебе идти на пролитие крови и удержит руку твою от мщения, и ныне да будут, как Навал, враги твои и злоумышляющие против господина моего. Вот эти дары, которые принесла раба твоя господину моему, чтобы дать их отрокам, служащим господину моему. Прости вину рабы твоей; Господь непременно устроит господину моему дом твердый, ибо войны Господа ведет господин мой, и зло не найдется в тебе во всю жизнь твою. Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею. И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем, то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою.
Давид, переваривая сказанное, проронив скупую мужскую слезу, раскаивается, опускает меч и молвит
Давид
Благословен Господь Бог Израилев, Который послал тебя ныне навстречу мне, и благословен разум твой, и благословенна ты за то, что ты теперь не допустила меня идти на пролитие крови и отмстить за себя. Но, - жив Господь Бог Израилев, удержавший меня от нанесения зла тебе, - если бы ты не поспешила и не пришла навстречу мне, то до рассвета утреннего я не оставил бы Навалу мочащегося к стене.
Давид и его люди принимают подарки, принесенные женщиной и с миром отпускают ее. Она, оглядываясь растворяется во тьме.
Утро. Стонущий с похмелья Навал охает у себя в постели. Авигея, жена его, наливая пятую кружку рассола, рассказывает о произошедшем ночью. Навал, выпучивает глаза, подсчитывая в уме убытки от жениной самодеятельности, мгновенно трезвеет и трясущимися руками тянется к валокордину, но сердце невовремя отказывает. Грохочет гром, и Божий глас с небес молвит
Бог
Сдохни сцуко!
Авигея застывает в ахуе. Изображение затемняется.
Пышная свадьба. Молодожены Давид и Авигель сливаются в страстном поцелуе под дружное ликование и крики войска давидова. Изображение сужается до размеров сердечка, на котором проступают буквы
Камера берет крупный план потной морды Давида на фоне жарящего солнца в зените. Мучимый жаждой, наш герой пытается вытряхнуть из иссхошей фляги хотя каплю воды и найти в засраной котомке хоть крошку хлеба. Ни того и ни другого по всем законам жанра он, естественно, не находит и с горя бросает и котомку и флягу оземь. Потом переводит взгляд на пасущееся неподалеку стадо овец. Лицо осветлеятся гаденькой улыбочкой и он, подозвав к себе слугу, что то шепчет ему на ухо.
Следующий план: слуги Давида, истекая семью потами и хрипя от жажды, взбираются на гору, где перед зрителем открывается следующая перспектива. На фоне оазиса, стоит роскошная здоровенная хоромина, а на ее крылечке, обставленный жратвой и выпивкой с ног до головы, сидит типичный жирный жЫд-буржуина лет под пятьдесят, подсчитывающий, сколько невинных гойских душ он сегодня наебал и сколько прибыли с сего получил. Звать его Навал. Слуги с опаской подходят к нему, тот в свою очередь с презрением смотрит на них как на последнее отребьею. Неловкое молчание нарушает один из слуг.
Слуга
Мир тебе, мир дому твоему, мир всему твоему; Ныне мой господин Давид услышал, что у тебя стригут овец. Вот, пастухи твои были с нами, и мы не обижали их, и ничего у них не пропало во все время их пребывания на Кармиле; спроси слуг твоих, и они скажут тебе; итак да найдут отроки благоволение в глазах твоих, ибо в добрый день пришли мы; дай же рабам твоим и сыну твоему Давиду, что найдет рука твоя.
ЖЫд Навал в ярости подскакивает и, брызжа слюной во все стороны света, заявляет
Навал
Кто такой Давид, и кто такой сын Иессеев? ныне стало много рабов, бегающих от господ своих; неужели мне взять хлебы мои и воду мою, и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?
Послав их на хуй, жЫд продолжает свои изощренные подсчеты, а слуги, понуря голову, возвращаются к Давиду. Когда ему поведали о таком дерзком ответе, Давид в ярости ломает меч о коленку и насмерть зашибает одного из слуг. Потом на фоне пылающих костров тихо произносит
Давид
Опояшьтесь каждый мечом своим
Когда его приказание исполняется, Давид грозно потрясая остатками меча, одухотворенно что-то орет. И его боевой клич подхватывает все его войско.
Следующий эпизод. Пирушка у Навала. Толстые лощеные жЫды нажираются от пуза. Страдая от духоты, залу покидает и выходит на улицу прекрасная молодая девушка, жена Навала Авигея. Вдохнув свежего ночной воздуха, она всматривается в темноту и видит перед собой одного из наваловых слуг. Спросив его о житие-бытие, она получает довольно пространный ответ
Слуга
Вот, Давид присылал из пустыни послов приветствовать нашего господина, но он обошелся с ними грубо; а эти люди очень добры к нам, не обижали нас, и ничего не пропало у нас во все время, когда мы ходили с ними, быв в поле; они были для нас оградою и днем и ночью во все время, когда мы пасли стада вблизи их; итак подумай и посмотри, что делать; ибо неминуемо угрожает беда господину нашему и всему дому его, а он - человек злой, нельзя говорить с ним.
Авигея в приступе ахуя выпучивает глаза и начинает неистово носится по складам и нычкам, нагружая мешки жратвой и навьючивая ими караван ослов и овец.
Из темноты медленно выступает толпа озвеших евреев. В свете факелов, предвкушая скорое кровопролитие, сверкают обнаженные клинки. Давид уж было отдает команду, но тут из-за ближайшего холмика с криком: "Стойте!" к его ногам бросается Авигея и говорит
Авигея
На мне грех, господин мой; позволь рабе твоей говорить в уши твои и послушай слов рабы твоей. Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо каково имя его, таков и он. Навал - имя его, и безумие его с ним. А я, раба твоя, не видела слуг господина моего, которых ты присылал. И ныне, господин мой, жив Господь и жива душа твоя, Господь не попустит тебе идти на пролитие крови и удержит руку твою от мщения, и ныне да будут, как Навал, враги твои и злоумышляющие против господина моего. Вот эти дары, которые принесла раба твоя господину моему, чтобы дать их отрокам, служащим господину моему. Прости вину рабы твоей; Господь непременно устроит господину моему дом твердый, ибо войны Господа ведет господин мой, и зло не найдется в тебе во всю жизнь твою. Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею. И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем, то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою.
Давид, переваривая сказанное, проронив скупую мужскую слезу, раскаивается, опускает меч и молвит
Давид
Благословен Господь Бог Израилев, Который послал тебя ныне навстречу мне, и благословен разум твой, и благословенна ты за то, что ты теперь не допустила меня идти на пролитие крови и отмстить за себя. Но, - жив Господь Бог Израилев, удержавший меня от нанесения зла тебе, - если бы ты не поспешила и не пришла навстречу мне, то до рассвета утреннего я не оставил бы Навалу мочащегося к стене.
Давид и его люди принимают подарки, принесенные женщиной и с миром отпускают ее. Она, оглядываясь растворяется во тьме.
Утро. Стонущий с похмелья Навал охает у себя в постели. Авигея, жена его, наливая пятую кружку рассола, рассказывает о произошедшем ночью. Навал, выпучивает глаза, подсчитывая в уме убытки от жениной самодеятельности, мгновенно трезвеет и трясущимися руками тянется к валокордину, но сердце невовремя отказывает. Грохочет гром, и Божий глас с небес молвит
Бог
Сдохни сцуко!
Авигея застывает в ахуе. Изображение затемняется.
Пышная свадьба. Молодожены Давид и Авигель сливаются в страстном поцелуе под дружное ликование и крики войска давидова. Изображение сужается до размеров сердечка, на котором проступают буквы
КОНЕЦ
Это краткий пересказ. В оригинале буков втрое больше
-Ж-жиды! Пишет он.
И наоборот
Такое чувство, что половина моей хуйни идет в мемориз
Не у меня :-)